Времена Бессмертных - Страница 15

- Не думаю, что есть повод переживать, все же Византия лучше оснащена оборонительными технологиями. – обращается ко мне Август.

Как он узнал, о чем я думаю, неужели все написано на моем лице? Или он просто давно меня изучает… Его внимание смягчает мое сердце. Я поворачиваюсь к нему и слегка улыбаюсь.

- Так очевидно о чем я думаю? – краем глаза замечаю, что на борт поднялась мадам Афина. Тут же сосредотачиваю все внимание на Августе.

- Типа того. А вот сейчас ты увидела кого-то, кто тебя обидел. – шокирует меня паренек своей проницательностью.

Планолет поднимается в небо и на несколько мгновений у всех закладывает уши. Я слышу лишь биение собственного сердца, учащенное, переполнившееся странным волнением. Да что опять со мной не так? Из-за чего сейчас-то волноваться?

- А ты не плохо разбираешься в людях, Август. – говорю я ему, по дружески хлопая по плечу. Он вздрагивает, пытается сделать вид, что его тряхнуло из-за разворота корабля, но я успела заметить.

- Знаешь, то, что я тебе сказал про оборону Византии, правда, но она не спасет нас в критической ситуации. – серьезно делится он информацией. Я полностью поворачиваюсь к нему, заслоняя спиной ромбовидный иллюминатор.

- То есть?

- Краткий курс древней истории от задрота Августа. – пренебрежительно представляется он, перед началом рассказа. – Очень, очень, очень, давно существовала Византийская империя, государство настолько богатое и развитое, что вполне понятно, почему то место, в котором живем мы с тобой, назвали аналогично.

- Да, да, я ходила на уроки, знаю о возвращении в моду античных названий и имен. – перебиваю я.

- Так вот, империя была слишком богата и под натиском многочисленных врагов, не оставлявших попыток завоевать Византию, она медленно начала терять земли. И примерно в середине пятнадцатого века окончательно пала. Ею правили жестокие и милосердные правители, мудрые и откровенно глупые, но государство, все же, перестало существовать… - он замолкает и смотрит в иллюминатор за моим плечом. Я все еще не могу понять, к чему он клонит. – История нам дана для того, чтобы мы учились на ошибках других, но есть такие вещи, которые не сможет изменить, ни один народ.

Я замечаю перемену его настроения. Только что я видела перед собой обычного паренька, из хорошей семьи, возможно немного влюбленного в меня, и вдруг я вижу взрослого человека, с серьезными взрослыми мыслями в голове и это приводит в смятение.

- Идеальной власти не бывает. Как не бывает на самом деле и бессмертных городов. Византия падет… однажды. И я думаю, что это правильно.

Теперь Август кажется мне жутким. Серьезно! В голову мне приходит мысль о том, что этот кибергений, каким его все считают, узнал что-то из тайн высшего правительства, возможно даже секреты самого Дориана Блэка и это его тяготит.

Я отворачиваюсь от парня, давая понять, что больше не хочу продолжать разговор. Я в самом деле устала, хотя день только начался и впереди еще несколько часов экскурсии. В висках начинает стучать, головная боль медленно, но упрямо набирает силу. Можно попросить у сопровождающего какое-нибудь болеутоляющее, но я мазохистским способом хочу заглушить ор мыслей в голове.

Политические заговоры, семейные секреты, бесконечные догадки о том, что происходит. Все это не должно волновать двадцатилетнюю девушку, обожающую читать детские сказки и готовящуюся к Церемонии Перехода. Но ведь волнует!?

Через десять минут после взлета мы уже опускаемся на самый низший уровень, которого я никогда в жизни не видела. И первое, что я вижу в иллюминаторе, это огромное количество народа, стройными рядами, идущего по своим делам. По настоящей, твердой земле. Для меня это удивительно, необычно! Мне безумно хочется пройтись по асфальтированному тротуару.

После настоятельных рекомендаций гида быть более внимательными и осторожными, вслед за остальными я покидаю планолет и оказываюсь на взлетно-посадочной территории, огражденной от внешнего мира. И тут же чувствую прилив разочарования. Все путешествие нас будут опекать и не позволят гулять самостоятельно.

Как и большинство, я глазею по сторонам, запрокидываю голову вверх, чтобы попытаться увидеть самые верхние этажи высоток, на которых все мы живем. Туманно и ничего не видно. Даже не верится, что каких-то десять минут назад мы были под самыми облаками, а теперь опущены на землю.

С каждой новой секундой нахождения на первом уровне, меня все сильнее охватывает чувство несоответствия. Будто я смотрю на круг и постепенно понимаю, что это квадрат. Первые этажи, отведенные под магазинчики и продовольственные лавки старинного типа, резко переходят в рекламные щиты, мигающие самыми яркими цветами, точно такие же есть и на фасадах зданий на втором и третьем уровнях. Строение и облицовка зданий отличаются через каждый квартал, точно кто-то перепутал рычаги в машине времени и разные эпохи смешались в один непонятный город.

Я замечаю все больше деталей. Снова бросающиеся в глаза различия: в пятидесяти метрах от забора, которым ограждена посадочная площадка, расположился склад утилизированной техники, и здесь свалены друг на друга ржавые остовы машин и магнитомобилей. Щурясь, смотрю на север от города, вижу сверкающее под солнцем отражение океана, по которому плывут корабли и плоские баржи. Я понимаю, что еще никогда не чувствовала запах моря настолько сильно, что кружится голова.

И все же, не считая океана, я поняла, какую ассоциацию вызывает у меня первый уровень. Свалка! Свалка всего, что здесь есть: людей, строений, средств передвижения и прочего. Все собрали в одном забытом месте и бросили на произвол судьбы. Мы помним, что нужно выбросить мусор, но не задумываемся о том, что будет с ним позже. Ну а зачем нам это? Точно так же и с этим местом.