Времена Бессмертных - Страница 48

Саванна.

Саванна перед моим мысленным взором. Темная, холодная, понимающе улыбающаяся, именно мне. Она – это прохладная ладонь, в минуты болезненного нестерпимого жара. Сам не знаю, честно, почему я вспомнил о ней, но это помогло, или даже спасло меня. Когда я вижу в воспоминаниях ее лицо, мне стыдно, что позволяю себе даже задумываться о собственной слабости, а сейчас я валяюсь на земле, и она просто улыбается… Неужели эта девушка всегда знала меня лучше меня самого? Неужели могло быть правдой, что я ей дорог? Вдруг становится понятным, что ее цели, никогда не вредили мне, что когда она выигрывала, я всегда был с ней рядом, и она делилась со мной триумфом победы. Не понимаю себя, почему думал о ней так плохо, почему никогда не старался понять и сберечь? Только требовал. Подчинял, вернее изо дня в день, находясь с ней рядом, лишь пытался подчинить. Мы были с ней будто два бойца на арене, кололи, причиняли боль, издавались друг над другом, но в этой агонии, мы боролись ради любви, любви странной и непохожей ни на одну другую. Теперь я посмотрел на все иначе. Узколобый дурак! Любое ее острое словечко, брошенное мне, каждая доводящая меня до бешенства выходка - все это было слезами, мольбой о понимании. Так она говорила мне, что любит. Так она просила меня не сдаваться…

Мы стояли у венчального алтаря. Примерно год назад. Я стал больше, чем просто ее поклонник.

Это было то же самое время года, что и сейчас – поздняя осень, готовая вскоре отдаться на волю зиме. Прекрасное снежное утро, Саванна лежала в моей кровати, а Руфь играла с ее великолепными черными волосами, раскинутыми по подушке. Я готовил для них завтрак, дверь в комнату была наполовину раскрыта, и я мог из кухни наблюдать за ними, а мама наблюдала за мной.

- Внимательней, ты только что, чуть не положил в кофе соль.

Я посмотрел на маму, непроизвольная улыбка вырвалась у меня, словно неловкие для сына слова любви. Мама всегда понимала меня, знала, что я не переношу нежностей, но была достаточно мудра, чтобы знать – сын очень ее любит.

- Вот уж не думала, что мой Лео будет когда-нибудь смотреть на кого-то с таким чувством… - она подмигнула мне и посмотрела на сестру и Саванну. – Раньше ты так смотрел только на жаркое.

Я отвернулся, чтобы растянутся в широченной улыбке, стало как-то тепло и неловко. Завтрак для Саванны был готов, для Руфь я нарезал яблоки. Мама не отходила от меня, это означало, что она о чем-то хочет поговорить, первым заговаривать об этом я не решался. Вместо слов, я стал тянуть время, расставляя чашки и тарелки на подносе.

- Я-то думала ты останешься холостяком, навсегда. – подтрунивала она. Потянулась ко мне и запустила пальцы в мои отросшие волосы. – Об этом в тайне мечтает любая мать. И вот настало время, когда мой мальчик, привел в дом девушку. Да еще какую! – мама неумело присвистнула.

Я молчал. Было действительно неловко. Я могу драться хоть каждый день, чинить автомобиль, собирая детали чуть ли не по всему свету, выполнять сомнительные задания, которые обычно не выполняют хорошие парни, но вот стоять рядом с мамой, когда она говорит о девушках, мне кажется не по силам. В тот момент я пожалел, что вообще вышел на кухню - да еще и в одних шортах - словно рассказал матери обо всем, что происходило за закрытой дверью моей комнаты.

- Женись на ней. – неожиданно сказала мама, лицо у нее было такое спокойное и вдумчивое, словно она просто предложила мне устроиться на новую работу. В тот самый момент я впервые потерял лицо, как говорится, ни стало никакой холодной маски. – Ух ты, если бы я знала, как ты меняешься в лице, отдала бы тебя в театральную мастерскую к Бену.

Я ответил на это слабой улыбкой, потому что всеми мыслями в голове завладели ее слова, точнее предложение, над которым я, к удивлению, задумался. Мне захотелось привязать Саванну к себе этим устаревшим, ничего не гарантирующим способом, он стал бы еще одной нитью, связывающей нас друг с другом. Я жаждал в тот момент, поскорее увидеть ее в торжественном черном платье с глубоким вырезом, где виднеется белая кружевная подвязка над коленом. И мысли об этой подвязке, как о последнем символе ее невинности передо мной, затуманили разум. Я захотел этого дня всей душой!

Чмокнув маму в щеку, забыв о завтраке, я решительно вошел в комнату, где уже Саванна что-то делала с волосами Руфь. Увидев мое выражение лица, то, как я до вздувшихся вен на руках, сжимаю кулаки, Саванна все поняла. Она не улыбнулась и даже не поднялась с места, чтобы подойти ко мне и обнять, она просто смотрела на меня с испытующей ухмылкой, точно мы недавно дрались и, кажется, она одержала победу.

- Скажи это. – сладко, тихо, требовательно произнесла она, не сводя с меня взгляда.

Отвести глаза, или хотя бы напрячь скулы на лице, означало проиграть по крупному, дать увидеть себя слабым.

- Скажи это, так, чтобы я сказала – да.

Руфь напряженно следила за нами, наверняка не понимая, что между нами происходит, и ссоримся ли мы или просто ведем очередную странную беседу.

- Хорошо. Но если ты скажешь - нет, я убью тебя.

Саванна встала с кровати и подошла ко мне. Я видел столько всего в тот момент в ее черных, кошачьих глазах… Она улыбалась невероятной улыбкой и, сократив между нами расстояние до максимума, закусив нижнюю губу, произнесла:

- Предложи мне выйти за тебя. Скажи это.

- Ты станешь моей… женой?

Она сказала - да. Сестра тут же с радостными криками помчалась к маме, потом они позвали друзей семьи и начали планировать торжество. Все закрутилось. Окраина гудела, потому что меня знали многие, и даже Старейшины пообещали прийти на наше венчание.